Дети привязываются к тому, кто берет на себя основную заботу о них. Дальнейшая жизнь ребенка сильно зависит от характера этой привязанности. Чувство защищенности развивается, когда взрослый способен эмоционально настроиться на ребенка. Настройка начинается на самих сложно уловимых уровнях взаимодействия между взрослым и ребенком.
Э. Троник и другие исследователи показали, что когда маленькие дети и взрослые синхронизированы на эмоциональном уровне, то они синхронизированы и физически. Когда ребенок синхронизирован с лицом, которое осуществляет за ним заботу его эмоции и тело спокойны. Когда синхронизация нарушается, меняются и физические параметры. Управлять собственным возбуждением важный навык, и пока ребенок не научился этого делать, родителям приходится делать это за него. Дети, о которых заботились взрослые, способные на эмоциональную настройку на него чувствуют себя защищенными в будущей взрослой жизни, оказываются более жизнестойкими, имеют позитивную Я-концепцию и с большим доверием относятся к жизни. Научившись синхронизирваться с другими людьми, они способны замечать малейшие изменения мимики и тона голоса, подстраивая свое поведение под контекст. Пренебрежительное или жестокое обращение нарушают этот процесс и направляют его в обратном направлении. Дети, которым довелось столкнуться с жестокостью, чаще всего восприимчивы к изменениям голоса и мимики, но склонны реагировать на них как на угрозу, вместо того, чтобы использовать эту информацию для подстройки.
С.Поллак показывал фотографии с различным выражением лица группе детей переживших жестокое обращение и группу детей, не имеющих подобного опыта. Дети первой группы, рассматривая фотографии, на которых спектр эмоций менялся, от злости до грусти были более восприимчивы к малейшим проявлениям злости. Столкнувшись с жестокостью, такие дети становятся гипернастороженными, легко теряют контроль или становятся замкнутыми.
Развитие привязанности у детей происходит на уровне биологического инстинкта. В зависимости от того, как относятся к ним взрослые – с любовью, отстраненно или жестоко, у них формируются стратегии адаптации, основанные на попытках получить хотя бы какую-то часть внимания.
М. Эйнсворт изучала реакции младенца на временную разлуку с матерью. Дети, у которых сформировалась здоровая привязанность, начинали нервничать, когда мать их оставляла, и испытывали радость по ее возвращению, а спустя короткое время восстанавливались, успокаивались и снова становились игривыми. Такой тип привязанности был назван надежным.
Дети с тревожным типом привязанности сильно расстраиваются, и не способны восстановится по возвращению матери, присутствие матери не приносит им видимого удовольствия, но они продолжают фокусироваться на ней.
Дети с избегающим типом привязанности выглядели, так как будто их ничего не волнует, они не плакали, когда мать покидала их, и не обращали на нее внимания, когда она возвращалась. Но это не означало, что они не страдали, их хронически учащенное сердцебиение указывает, что они перманентно возбуждены.
Исследователи привязанности полагают, что эти три стратегии срабатывают, так как дают возможность получить максимальную заботу, на которую способен конкретный взрослый. Дети, забота о которых имеет четкую закономерность даже, если она характеризуется отстраненностью, способны приспособиться для поддержания отношений. Но это не устраняет проблему, модель привязанности, сформировавшаяся в раннем детстве, воспроизводится во взрослых отношениях привязанности и в целом влияет на адаптацию к взрослой жизни.
Позже, была выделена еще одна группа детей, которые не смогли выработать устойчивой адаптации.
М.Майн описала тип привязанности, который получил название – дезорганизованный (сеспорядочный) тип привязанности. Эти дети не понимали, как взаимодействовать с заботящимся о нем взрослым. Оказалось, что эти взрослые представляли для ребенка источник ужаса и стресса. Оказавшись в такой ситуации детям не к кому обратиться за помощью, они сталкиваются с дилеммой, которая не может быть разрешена – мать необходима для выживания и вызывает у них страх. Такие дети попадают в ситуацию, когда они не могут ни сближаться (надежная привязанность), ни смещать внимание (тревожный тип привязанности) ни убежать (избегающий тип привязанности). Наблюдения за этими детьми показывают, что когда они видят, входящих в помещение родителей они очень быстро отворачиваются от них. Ребенок не в состоянии решить пытаться ли ему приблизиться к родителю или избегать, он может начать раскачиваться на четвереньках, будто впадая в трансовое состояние, замирать на месте с поднятыми вверх руками или вставать, чтобы поприветствовать своего родителя, а затем упасть на пол.
Дети запрограммированы быть глубоко преданными опекающими их взрослыми, даже если те жестоко с ними обращаются. Ужас, который испытывает ребенок от действий/бездействий взрослого, только усиливает потребность в привязанности, даже если источник утешения является и источником ужаса.
Г. Харлоу известный исследователь систем аффективных привязанностей, в одном из своих экспериментов детенышам макак-резусов в качестве мамы выдавал проволочный суррогат, у которого в средину тела был вставлен воздушный пульверизатор. Когда детеныш прижимался к такой маме он получал в грудь струю воздуха. И подобно детям, которые терпят издевательства от взрослого, детеныши макак-резусов только крепче прижимались к материнскому суррогату. В этой связи интересен эксперимент, проведенный в совсем другой области знаний.
Р.Салливан учила крысят ассоциировать нейтральный запах с электрошоком. Если формирование такого рефлекса начиналось, когда крысятам было десять дней и больше (крысята подростки), то при появлении запаха происходила вполне логичная вещь: активировалась миндалина, выделялись глюкокортикоиды, крысята избегали запаха. Поразительно то, что при выработке ассоциации запах-шок у совсем маленьких крысят ничего подобного не происходило, наоборот крысят тянуло к запаху. Дело в том, что плод грызунов выделяет глюкокортикоиды, но спустя несколько часов после рождения надпочечники резко теряют данную функцию: они практически не работают. Этот эффект стрессовой гипореактивности постепенно идет на убыль в течение нескольких следующих недель. Глюкокортикоиды имеют настолько разнообразное и противоречивое влияние на развитие мозга, что для его оптимального развития их на всякий случай лучше выключить с помощью стрессовой гипореактивности. Таким образом, мозг нормально развивается, а с неприятностями справится мама. Соответственно, если лишить крысят мамы, то уже через несколько часов надпочечники восстановят способность к секреции большого количества глюкокортикоидов. В период стрессовой гипореактивности крысята как будто используют правило – если мама рядом (и мне не нужны глюкокортикоиды) меня должно тянуть к сильным стимулам. Мама не позволит случиться плохому. Возвращаясь к эксперименту – стоило ввести глюкокортикоиды в миндалину совсем маленьких крысят, во время выработки условного рефлекса, как та активировалась и крысята вырабатывали избегания запаха. И наоборот, если у крысят-подростков во время обучения заблокировать глюкокортикоиды, то у них разовьется пристрастие к этому запаху. А если в эксперименте присутствует мать, то глюкокортикоиды у крысят не выделяются и опять же развивается пристрастие к этому запаху. Другими словами, у совсем маленьких крысят даже неприятные стимулы получают подкрепление в присутствии мамы, даже если мама является источником стресса. Привязанность у этих детенышей к опекуну сформировалась в результате эволюции таким образом, чтобы связь между ними не зависела от качества проявляемой заботы.
Известно, что люди держаться за тех, кто с ними жестоко обращается не только в детстве. Женщина, скрывающая побои и прикрывающая мужа алкоголика, мужчина, работающий в поте лица, которому с упреками «выдают» средства на сигареты и могут выгнать в любой момент из его же собственного дома, подчиненный не спящий ночи напролет доделывающий за руководителя его работу, чтобы того не сняли с должности, заложники вносящие залог за своих захватчиков.
Лайонс-Рут записывала на видеопленку прямое взаимодействие метерей их детей в возрасте полугода, года и полутора лет. Беспорядочная привязанность проявлялась двумя разными способами одна группа матерей, казалось, была слишком занята своими собственными проблемами, чтобы реагировать на потребности своих маленьких детей. Они зачастую вели себя навязчиво и враждебно, то не обращали на своих детей внимания, то вели себя с ним так, как будто дети должны удовлетворять их потребности. Другая группа матерей испытывала страх и чувство беспомощности. Они не замечали своих детей, вернувшись после разлуки с ними, и не брали их на руки, когда тем было плохо.
Восемнадцать лет спустя, когда детям было примерно по 20 лет было проведено исследование, чтобы узнать как они адаптировались к взрослой жизни. Дети, чья эмоциональная связь с матерями была сильно нарушена, выросли людьми с нестабильным чувством собственного я, склонностью к саморазрушению, чрезмерной агрессии и суициду.
Неблагоприятные условия детства увеличивают в будущем риск:
- депрессии
- тревожных состояний
- различных форм зависимости
- снижения интеллектуальных возможностей
- нарушения самоконтроля
- асоциального поведения
- формирования отношений, копирующих неблагоприятные условия детского развития (формирование абьюзивных отношений).
В. Каррион в своих исследованиях продемонстрировал снижение темпов роста гиппокампа в течение нескольких месяцев после акта жестокости. Таким образом, неблагоприятные условия отрицательно влияют на память и обучаемость, они также тормозят развитие лобной коры. А в миндалине все наоборот – неблагоприятные условия влияют на увеличение миндалины и ее чувствительность. Из-за этого повышается риск тревожных состояний и расстройств, нарушается эмоциональная и поведенческая регуляция. Сложные условия детства ускоряет созревание миндалины, возможности контроля лобной коры снижаются и не выполняют функции по блокировки миндалины, наоборот миндалина блокирует кору.
Тяжелое детство наносит урон и дофаминовой системе, таким образом, развивается организм подверженный алкогольной или наркотической зависимости, увеличивается риск депрессивного расстройства.
